«Война не окончена, пока не похоронен последний солдат». Многие знают эту фразу, но для некоторых она стала путеводной в жизни. Так кто же такие поисковики и чем они занимаются на Брянщине? Об этом рассказали в публикации издания «Аргументы и Факты — Брянск».
С чего всё начиналось
Больше 230 лет прошло с того дня, когда после сражения при Рымнике командующий русскими войсками Суворов на рапорт командиров: «Мы победили. Война окончена!» ответил: «Нет, не окончена! Война не окончена, пока не похоронен последний солдат».
«Слова будущего генералиссимуса до сих пор актуальны, — говорит начальник управления молодёжной политики и общественных проектов департамента внутренней политики Брянской области Екатерина Щерба. — При правительстве Брянской области действует координационный совет по увековечению памяти погибших при защите Отечества и патриотическому воспитанию граждан. В этот орган входит руководство всех брянских поисковых организаций, которые осуществляют поиск и перезахоронение останков погибших героев».
К этому воистину подвижническому труду люди приходили молодыми и остались на долгие годы. Как, например, председатель регионального поискового объединения «Отечество» Александр Соболев и его товарищи. Для них слова русского полководца являются тем наказом, который они постоянно выполняют при проведении «Вахт памяти», поисковых экспедициях и разведках.
Сейчас поисковое движение в России структурировано, государство оказывает необходимую поддержку. Брянские поисковые объединения и отряды входят в общероссийское общественное «Поисковое движение России», руководитель которого Елена Цунаева одновременно является одним из трёх сопредседателей Общероссийского народного фронта. Это свидетельствует о том, что работа поисковиков пользуется почётом и находится на особом счету. Однако так было не всегда.
Неизвестные воинские захоронения находились на местах боёв во все годы после войны. В том числе и на территории Брянщины, на которой проходили ожесточённые сражения. Размеры трагических потерь определяют военные историки. По их оценкам всех военнослужащих, чья судьба была неизвестной, а также тех, кто оказался в окружении, изначально относили к без вести пропавшим. За всю Великую Отечественную их число составило более пяти миллионов человек. Но после войны из плена стали возвращаться люди, и пропавшими остались 2 миллиона 225 тысяч человек.
Именно их с 1945 года разыскивали сначала родные и военкоматы, а с 1960-х годов подключились энтузиасты из числа пионеров и комсомольцев.
«Начало поисковому движению в нашей школе, да и во всём Советском Союзе положила книга Сергея Смирнова «Брестская крепость», — рассказывала учительница русского языка и литературы из Брянска Нина Чернявская, которая в те годы была пионервожатой в школе посёлка Свень под Брянском. — Везде стали искать забытых героев. Так было и в нашей школе. Я дала своим пионерам задание — поспрашивать у взрослых, кто что вспомнит о событиях войны».
Последний полёт
Про сбитый над Свенью советский самолёт люди знали, но только после расспросов, которые провели пионеры-следопыты, нашлась бабушка-лесничиха, которая в 1943 году вместе со своим сыном видела, как горящий самолёт упал в болото. Затем на месте падения она похоронила погибших пилотов.
В апреле 1968 года пионеры вместе со своей вожатой Ниной пришли к лесничихе. Вот что она поведала юным следопытам: «Упал он (самолёт. — Прим. ред.) километрах в трёх от кордона на нашей стороне Десны, в лесу, как раз напротив монастыря. Я и мой сын, ему тогда было 11 лет, взяв топорики, побежали к месту падения. Весна в тот год запоздала, все болота ещё были залиты талой водой, приходилось их обходить или прыгать по кочкам. Лес был ещё прозрачный. Деревья только начинали распускать почки. Добирались до места падения самолёта больше часа.
Он ещё дымился. От удара о землю рассыпался, нос ушёл в болото. Возле места падения уже было пятеро немецких автоматчиков с собакой. Они нас заметили, но прогонять не стали. И мы с сыном стояли метрах в 20 и наблюдали за ними из-за кустов. Немцы вытащили из-под обломков самолёта тела лётчиков, обыскали. Забрали с собой планшетки, документы и ушли к Десне. Мы подошли ближе. Оба лётчика были мертвы. У каждого недоставало ноги. Только у одного — правой, у другого — левой. Видимо, ноги оторвало попавшим в самолёт зенитным снарядом. Лётчики были совсем молоденькие. Мы решили их похоронить, чтобы не растерзали бродячие собаки или волки. Шагах в сорока от упавшего самолёта нашли сухое место, топорами вырубили неглубокую яму, положили на дно кусок крыла самолёта, потом тела лётчиков, сверху тоже накрыли куском алюминия и прикопали землёй. Сын нашёл под обломками самолёта пистолет и обгоревшее удостоверение пилота. Сохранилась только часть фамилии «Дерка…» и «г. Мелитополь».
К сожалению, сама лесничиха показать место захоронения не смогла, а её сын утонул, купаясь в Десне. Искать пионерам пришлось самим.
На каникулах, взяв лопаты, они пошли в лес. За четверть века болото поросло густым березняком и лозой. Однако после долгих поисков удалось найти фрагмент самолёта.
Стали обследовать болотные островки и бугорки, которые были ближе всего к самолёту. Юные следопыты тщательно протыкали мох самодельными стержнями-шомполами в надежде на то, что наткнутся на что-то металлическое. В тот раз им не повезло.
Потом Нина уехала на сессию, а когда вернулась, ей сообщили радостную весть — лётчики найдены. О том, как это произошло, вспоминает бывший директор Свенской школы Михаил Лазаренко: «Копнули лопатой, а там на глубине не более 30 сантиметров действительно кусок крыла самолёта. Вырубили поросшие на нём берёзки, подняли лист и увидели останки двоих пилотов. Как и говорила женщина-лесничиха, у каждого было по одной ноге, обутой в солдатский сапог. Сапоги даже не истлели. Как и было заранее условлено, захоронение не стали трогать. Положили кусок крыла на прежнее место, присыпали землёй и вернулись домой».
Благодаря переписке с военными архивами и военкоматами, узнали, что 9 мая 1943 года на самолёте Ил-2 пилот Деркач и стрелок Лаптев вылетели по заданию командования за линию фронта в район Брянска. Назад на базу не вернулись. Числятся пропавшими без вести. Таким образом, к концу августа ребятам стало известно, когда и куда упал самолёт, где останки пилота и стрелка. Известны фамилия, место рождения и родственники лётчика. О стрелке ничего неизвестно, кроме фамилии Лаптев.
Бывшая пионервожатая Нина Чернявская рассказывала, что долгое время на школьном дворе хранилась бронекапсула с подбитого самолёта, которую вытащили из болота с помощью трактора, но потом она куда-то исчезла. В пионерской комнате школы был уголок с экспонатами, связанными с историей поиска. К сожалению, после 1990-х они исчезли.
Несколько лет назад поисковики из Дятьковского района по замёрзшему болоту пригоняли экскаватор, который выделил бывший комсомольский вожак Виктор Дакше. Пытались найти двигатель самолёта. Выкопали в центре болота озерцо, нашли несколько деталей.
Уже прошло более полувека с тех пор, как пионеры-следопыты нашли погибших лётчиков. Сегодня у станции Свень стоит надгробный памятник. На нём высечены имена героев, которых в 1968 году вернули из безвестности. Бывшие пионеры, ставшие дедушками и бабушками, приводят к памятнику своих внуков и рассказывают им эту историю.
Вахту приняли
Сейчас брянские поисковики продолжают дело, начатое полвека назад. Каждый год на Брянщине проводят «Вахту памяти», в ходе которой поднимают останки десятков погибших защитников Родины.
В этом году в Брянске на территории бывшего 85-го завода, где ранее находился фашистский концлагерь «Дулаг-142», под эгидой «Поискового движения России» проводятся масштабные поисковые работы, которые уже поставлены на контроль Следственным комитетом России. Здесь в годы войны были уничтожены десятки тысяч советских людей.
Геноцид советского народа, который насаждался нацистами на оккупированных территориях, оставил свои трагические следы, которые через 78 лет стали открывать брянские поисковики.
На месте вскрытых захоронений жертв фашизма побывали брянский губернатор Александр Богомаз и руководитель российских поисковиков Елена Цунаева, которая сейчас курирует проект «Без срока давности». Целью проекта является сохранение исторической памяти о трагедии мирного населения СССР — жертв военных преступлений нацистов и их пособников в период Великой Отечественной войны, установление обстоятельств вновь выявленных преступлений против мирного населения. Военные преступления не имеют срока давности. Виновные в них должны быть публично названы и понести ответственность, даже если они уже ушли из жизни.
Только за прошлый год благодаря проекту, который охватил десятки российских регионов, в том числе и Брянскую область, удалось провести 22 выставки архивных документов, 7 поисковых работ, издать 23 тома архивных документов.
Однако некоторые из преступлений нацистов до сих пор остаются неизвестными. Не все они вошли в Акты чрезвычайных комиссий о злодеяниях оккупантов, а становятся известными только благодаря труду отдельных энтузиастов. Так, благодаря исследованиям бывшего замначальника УМВД по Брянской области, полковника в отставке Николая Исакова, блестяще владеющего немецким языком, удалось выяснить судьбу воспитанников Трубчевского детского дома, которые были казнены фашистами зимой с 1941-го на 1942 год. Николай Исаков много времени посвятил работе с источниками и архивными документами. Итоги этого расследования были положены в основу документально-художественной книги «Последний приют».
— Убийства мирных граждан в «Дулаге», расстрел детей в Трубчевске и другие преступления нацистов на брянской земле ещё ждут не только морального осуждения, но и принятия официальных судебных решений, — говорит руководитель брянских поисковиков Александр Соболев. — Дело в том, что концлагерь в Брянске — это одно из проявлений зверского античеловеческого режима. Вся территория Брянщины была опоясана фашистскими тюрьмами и комендатурами. По нашей земле рыскали фашисты, их приспешники и пособники, которые залили кровью всю Брянщину. Они должны ответить за свои совершённые преступления — пусть перед историей, а наши соотечественники должны знать правду о войне. Это значит, что брянские поисковики несут свою вахту. Война ещё не окончена.
